одна из скандальных работ братства прерафаэлитов - Ecce ancilla domini (се раба господня), известная также как "Благовещение".
Данте Габриэль Россетти задумывал ее (вероятнее всего), как часть триптиха.
Первая часть, "Юность девы Марии", снискавшая расположение критиков, была выставлена годом ранее, а последняя часть, которая должна была изображать успение Богородицы, так и не была создана.
Еще во времен Ренессанса художники изображали сцену благовещения в современных им интерьерах - с изразцами на полу, вставками цветного стекла на окнах, подушками, коврами. Прерафаэлиты же были уверены что живописец должен в первую очередь думать о том, как то или иное событие происходило в реальности. Поэтому, Россетти изобразил подчеркнуто простую обстановку: в светлой комнате лишь низкая кровать, ширма, и подставка с вышивкой - такая незатейливая меблировка должна была подсказать зрителю, что событие происходило в стране с жарким климатом и подчеркнуть его историчность
Россетти исказил перспективу - пространство кажется настолько узким, что зритель ощущает себя словно в пространстве картины: край кровати обрезан, а угол между полом и стеной едва намечен.
В картине преобладают цвета, ассоциирующиеся с девой Марией: белый, символизирующий простоту и невинность, и голубой, означающий любовь и терпение. Так что же возмутило публику?
Для викторианцев более привычной была бы Мария,величественно и с чувством смирения принимающая благую весть. С картины же Россетти на них взирала рыжеволосая девушка, как будто внезапно разбуженная и испуганно прижавшаяся к стене. Одежды девы Марии критики назвали ночной сорочкой (при том что викторианская одежда для сна была более закрытой и свободной чем это платье).
Архангел Гавриил - отнюдь не прекрасный женоподобный ангел, а настоящий мужчина из плоти и крови, о чьем небесном происхождении напоминают только нимб и языки пламени на ногах.
В этой узкой комнатушке архангел и Мария кажутся предельно близкими друг к другу - и вновь викторианские критики обвинили худоника в скрытом эротизме, который был непозволителен при написании картин, и особенно картин на библейский сюжет. дело в том, что изображение совершенно расходилось с викторианской моралью: незамужней девушке нельзя было оставаться наедине с мужчиной даже на краткое время.
Данте Габриэль Россетти действительно стремился радикально переосмыслить сюжет благовещения, но зрители враждебно отнеслись к подобному новаторству. Импульсивный художник поклялся, что больше никогда не выставит свои картины на публике, но [возможно] положительный отзыв Джона Рескина, авторитетного художественного критика, заставил его изменить решение.
Комментариев нет:
Отправить комментарий